- Шеф, вы просили напомнить о встрече.
- Спасибо, Майк.
Дверь кабинета закрылась за помощником. Шейн не сдержала тяжелого вздоха. Ее работа, человеческая работа, сейчас ей нравилась значительно больше, чем не человеческая. ЧВК «» , ставшая в последние 7 лет буквально отдушиной Куинн, работала прекрасно. Все сотрудники - хорошие ребята, честные профессионалы, прошедшие многочисленные проверки и тренировки. А главное - люди. Сейчас Шейн многое отдала бы за то, чтобы работать только с людьми. Но не судьба. «» официально не проводил никаких операций на территории США. В Нью-Йорке был головной офис, где заключались контракты и проводилось стратегическое планирование операций, а также тренировочный центр. Свое детище Шейн любила. Здесь ей было на данном этапе все понятно.

А вот на другой работе - нет. То, что Диего связался с террористами вызывало недоумение. Куинн была консервативна и всегда выступала за сохранение Первой Директивы, но дело было даже не в этом. Она не понимала, как можно было быть таким идиотом, как почивший от ее руки Асторио. Поговорки на тему того, что о мертвых либо хорошо, либо никак, Куинн тоже не придерживалась. Тогда ей пришлось бы все время молчать. Как у многих военных, а тем более столь долго живущих, мертвых знакомых у Шейн было больше, чем живых.

Вампирша убрала в сейф документы, которые просматривала, и встала. Ситуация в ОсЭкс ее напрягала. Было сложно поверить в то, что Асторио действовал совершенно один, и никто больше не был причастен. Внутреннее расследование уже шло полным ходом, и теперь о его результатах докладывали ей, так как не ранее, чем сегодня утром, мисс Куинн была назначена на должность Верховного Инквизитора. Явление довольно неожиданное для нее. Многие ставили на то, что место Диего займет нынешний шериф. Назначение Шейн было ожидаемо и желаемо не всеми. И именно с этим была связана грядущая встреча. Мисс Куинн подозревала, что Абигейл Монтгомери была одной из тех, кому Шейн была обязана своей новой должностью.

За это стоило поблагодарить и, пожалуй, это стоило обсудить. Должность Верховного Инквизитора, хоть и звучала гордо, но всегда казалась Шейн мутноватой. В ней было гораздо больше политики, чем хотелось бы. Реальная полевая работа и все самое важное доставалось шерифу. Или нет? Это тоже предстояло выяснить сегодня.
Наверное, стоило переодеться. Шейн придирчиво посмотрела на себя в зеркало в приемной: армейские ботинки, простые черные джинсы и черная же майка-алкоголичка, наплечная кобура и кожаная куртка - на улице может и май, но на мотоцикле все равно будет прохладно. В идеальных и совершенно бездушных интерьерах, которые обычно выбирала Монтгомери, это будет смотреться странно.
Времени на игру в девочку уже не было. Плевать.

Через 20 минут на парковке дома Абигейл Шейн уже  снимала шлем и перчатки. Встреча обещала быть любопытной.

На Абигейл Монтгомери у Шейн имелось досье. Как и на всех сколько-то значимых нелюдей. Причем частично собранное людьми, отчего становилось, конечно, гораздо интереснее. Но досье – это как карта местности. Пока не будешь стоять собственными ногами на земле, не убедишься, что где-то не выросло долбанное дерево или не появился злоебучий камень, за которым прячется противник. И сегодня Шейн предстояла разведка на местности. Только вот быть максимально незаметным не получится. Правда, хотелось верить, что эта до тошнотворности светлая комната и не является полем боя.

От интерьера немножко сводило зубы. А ведь по убранству жилья можно многое сказать о человеке. Или в данном случае маге. Минимум украшений. Никаких личных вещей, фотографий и прочего. Можно было бы подумать, что эта квартира и вовсе не принадлежит кардиналу – была снята на один вечер или Абигейл здесь проездом. Если бы не одно «но»: Шейн буквально кожей чувствовала, насколько хорошо кардинал «вписывается» в этот интерьер. Наверняка цвет стен выбирала она сама.

- Добрый вечер, кардинал Монтгомери. Чем обязана столь позднему приглашению?
На самом деле на время Куинн было плевать. Ее скорее занимало место – не ресторан, не бар, даже не заведение Нейтральной Зоны, столь любимое нелюдями.
Шейн вспомнила Кару Мур и подумала о том, насколько мир изменился. Какие-нибудь 50 лет назад было нереально представить Хранителя, ставшего легатом, но пока Мур вроде бы справлялась – не лезла ни в какие политические игры, и единственные инициативы, которые предлагала, поддерживала или с которыми боролась, касались исключительно вампирского сообщества и его интересов. Сообщества, в которое, кстати, входила и Шейн.

Шейн понимала, что занимала место не «уважаемого члена общества», а такого, с которым скорее приходится считаться и мириться с его существованием. С печальным таким вздохом. Людям не нравился ее бизнес, нелюдям – что она работает исключительно с людьми, когда находится вне службы. Ну, еще может быть излишняя жестокость. Шейн предпочитала называть ее «эффективностью». В общем, что понадобилось от нее кардиналу и как она настроена, Куинн не знала. И предпочитала такие вещи выяснять с порога.

Верховный Инквизитор подчиняется лично приору Капитула, а не Конклаву, и выбирается на 20 лет. И выборы приора будут через пять лет. ВСЕГО пять. Значит ли это, что Монтгомери метит на пост приора и хочет заранее познакомиться со своим Верховным инквизитором? Для долгоживущих пять лет – не срок. С амбициями Абигейл, о которых ходили слухи, это вполне могло бы быть правдой.
Либо Конклав хочет получить дополнительную (Шейн не льстила себе на предмет первопроходства) пару глаз в Капитуле. А может быть, хочет сама Абигейл? Это, конечно, интересно было выяснить. Но вряд ли все карты раскроются в один вечер.

Стоило обрадоваться, что за долгие годы жизни Шейн полностью растеряла стыд и какое-либо стеснение. Будь это не так, она чувствовала бы себя максимально неуютно в лофте Монтгомери, который казался подходящим для проведения хирургических операций - настолько чисто там было. Куинн было достаточно комфортно (или достаточно плевать?) При необходимости Шейн могла вписаться в любое общество и сойти там за свою. Но необходимости не было.

- Тогда я надеюсь, что вас не обидят мои голые ноги, - движение было по-вампирски быстрым. Шейн оставила у двери не только ботинки, но и носки.
- Они чистые, - девушка едва заметно усмехнулась. Неизвестно было, чего от нее ждала кардинал - драных носков или идеального педикюра. Встретилась она в любом случае с последним. Ногти у вампирши были тоже черные - и на ногах, и на руках. А вот в носках мисс Куинн чувствовала бы себя совершенно неуютно, потому что вздумай в них драться, и проблем не оберешься.

Драться? С кем? Точно не с кардиналом. Дойди дело до этого, Монтгомери попыталась бы не подпустить вампиршу на расстояние выстрела, не то что вытянутой руки. Какая там у кардинала ведущая стихия? Вода? Хорошо, что вампиров нельзя утопить. Взгляд привычно выискивал все предметы, которыми можно было бы убить магичку. Инстинкты не пропьешь. Оставалось только надеяться, что это выглядело достаточно незаметно. В конце концов Шейн понимала, что это не очень вежливо.

Босиком девушка прошла вперед, приближаясь к встающей ей навстречу Абигейл. Новость заставила задуматься, но раз уж они начали с порога так прямо...
- Я не считаю, что в полной мере подхожу ей, - честно ответила Куинн, - Или что она подходит мне. Мой профиль работы в общем-то не является тайной. И он значительно отличается от обязанностей Верховного Инквизитора. Поэтому я была удивлена. Сейчас по крайней мере знаю кому обязана назначением. Но почему?

Цепкий взгляд вампирши ловил любой отблеск эмоций в лице Абигейл. Кардинал может и действительно не ожидала назначения Куинн, но и предлагать совсем впустую не стала бы. Это решение политическое. Чего ждала от нее Монтгомери? Благодарности? Так Шейн о должности не просила. Тем более о такой.

Что за женщиной была кардинал Монтгомери? Не в плане происхождения, наличия заводов-пароходов и прочего, что можно прочитать в досье. Какой она была женщиной? С вампирами было почти всегда все понятно Шейн – потому что в большинстве случаев то, кем они стали, было самостоятельным продуктов (и еще немного, и то не всегда, влиянием обратившего их). Маги входили в династии, маги рождались, и сразу у них возникали няньки, учителя, семейные обязанности и трастовые фонды. И чтобы понять сколько во взрослом маге от него самого, нужно было покопаться.

Шейн не предложили присесть, не предложили выпить. Происходящее вообще крайне мало напоминало «дружеский визит». Чего хотела от нее Монтгомери? Отчета?
Куинн не чувствовала себя благодарной (очевидно, потому что таковой не была). Шейн не питала иллюзий – должность Верховного Инквизитора станет для нее обузой на следующие 20 лет, и будет тормозить то развитие, которое ее компания могла бы получить в человеческом мире. А потом что? Сваливать на другой континент, поменяв документы? Или оставаться, меняя внешность, как делает Хранительница Нейтральной зоны, постоянно наследуя самой себе? Оба варианта казались отвратительными. Шейн чувствовала себя как ребенок, которому родители сообщили, что нельзя играть весь день, надо еще в школу ходить и уроки делать. Только уроки включали не чистописание и математику, а отрубание чьих-то голов.

Ответить? Или сослаться на что-нибудь, мол, не знаю-неинтересно? Большинство власть имущих, кстати, на казнь пришли. Почему не пришла Монтгомери? Было слишком противно? Как с ботинками по ковру?
- Бывший Верховный инквизитор Асторио не был ни испуган, ни расстроен, ни спокоен. Он был под героином.
Именно так идентифицировала Шейн запах, который исходил из его крови. Его «последней трапезой» был шприц. Я не знаю, почему это было позволено, но такие решения, опять же, не я принимаю.

Отредактировано Shane Quinn (2021-02-28 12:49:56)

О нет, кардинал Монтгомери не утомляла Шейн. Мисс Куинн испытывала очень хорошо знакомое ей чувство раздражение. Потому что, кардинал, хоть и была женщиной относительно вежливой, но вела себя ровно так же, как многие, например, человеческие заказчики Шейн. Например, какой-нибудь шейх, которому нужны были ресурсы ее ЧВК и при этом считающий себя достаточно прогрессивным даже для того, чтобы встретиться с женщиной, американкой и обсуждать дела… и все равно считающий себя бесконечно лучше нее. То же самое читалось в каждом взгляде кардинала.
Плюс был в том, что Шейн прекрасно себя контролировала. Она привыкла, что наемников считают цепными собаками и не удивилась бы, если бы узнала, что ровно по этой причине ее и сделали Верховным Инквизитором.

- Если вас так интересует наш приор, - Шейн показалось, что именно его мотивы так хочется разгадать кардиналу, судя по тому, сколько раз он упоминался в ее речи, - То вряд ли я смогу удовлетворить ваше любопытство. Я не знаю, почему он выбрал меня на этот пост и что у него на уме.
А если бы и знала, Шейн не поделилась бы. В ее представлении, таких, как она, назначают на должность Верховного Инквизитора, потому что война закончилась, а репрессии продолжать надо. Иначе ее первым «заданием» не была бы публичная казнь бывшего Верховного Инквизитора. Во-первых, для этого были палачи, во-вторых, совершенно необязательно было собирать весь бомонд для этого, если только не хочешь таким образом выразить свою позицию.

На предложение посетить Нейтральную Зону Шейн пожала плечами. Там по крайней мере можно будет сесть. Хотя вряд ли разговор от этого станет приятнее, как это озвучила Монтгомери.
- Как вам будет угодно. Полагаю, место выберете вы?
Вампирша была уверена на 99 процентов, что кардинал выберет «Atlantis». Отличный район, хороший алкоголь, тихая приватная «библиотека», которую наверняка предоставят им для обсуждения тех самых вопросов, которые хотела обсудить Абигейл.

Монтгомери удалилась в гардеробную, а Шейн еще раз охватила взглядом апартаменты, словно убеждаясь, что нет никаких неожиданных входов и выходов, которые она раньше не заметила, и отошла к окну, заложив руки за спину. Город переходил в «вечерний режим». Людей появлялось все больше, и они сбросив с себя офисные тряпки, готовились отдыхать, совсем не смущаясь того факта, что пятница только завтра. На Манхэттене многие могли себе позволить пятницу каждый день.

Кардинал вернулась, и выглядела она… так, как будто можно было не переодеваться. Шейн отошла от окна, наблюдая за действиями магички.
Только сейчас до инквизитора дошло, что за все время нахождения в квартире кардинала, Шейн не коснулась ни одной вещи. Возможно, это было к лучшему.
-  Там довольно тепло. Около 72 градусов*, - уточнила Куинн, подозревая, что понятие тепла для всех может быть разное. Она, будучи вампиров, вообще не слишком чувствовала холод, но одевалась соответствующе погоде, чтобы не отличаться от людей. Смешайся с толпой и выживешь – давнее правило, успешно закрепившееся с самого начала.
- Значит, "Атлантис".
Во-первых, до него было совсем недалеко, во-вторых, Шейн поймала себя на странном чувстве – ей не хотелось вести Монтгомери в место, где она отдыхает. Как будто кардинал в ее идеально выглаженной рубашке и пиджаке могла испортить бар или стриптиз-клуб. Хотя вряд ли Абигейл там не бывала. Что бы из себя ни строили члены того или иного Совета, моральной чистотой они не отличались никогда.
- Такси или пешком?
На свой мотоцикл пускать кардинала Шейн тоже не собиралась. А то вдруг еще пиджак помнется.

Уже надев ботинки, Куинн все же ответила на слова кардинала.
- Войны не будет. Не здесь, в Нью-Йорке или вообще в Америке.
В этом Шейн была почти уверена. Она знала, как выглядит война изнутри, и знала, что ей предшествует. Сейчас этого ощущения в воздухе не витало.
- Но это не значит, что никто не умрет. Впрочем, не думаю, что это будете вы.
И это не будет Шейн. Если этот город и должность начнут ее «душить», она просто исчезнет где-нибудь в Латинской Америке или на худой конец в Африке.

*72 градуса по Фаренгейту = 17 градусов по Цельсию.

Поездка на такси оказалась не такой краткой, как можно было бы предположить. Из-за пробок, возможно, проще было бы добраться пешком. Но это не Куинн была на каблуках, и, ах да, не она платила. Смешно. В обществе таких, как она, правило «кто девушку ужинает, тот ее и танцует» давно кануло в Лету, потому что у всех денег было совершенно достаточно. Но дань вежливости, разумеется, все сохраняли.

В библиотеке «Атлантиса» было тихо. Шейн заведения Нейтральной зоны почему-то любила и не видела их «рассадником» чего-то. Ее не смущала разношерстная публика в сомнительных отношениях с законом.
Именно поэтому ее любимый виски начали наливать, как только она вошла.

- Больше всех рискуют те, кто хочет открыться перед людьми, - без тени сомнения ответила инквизитор, - В первую очередь – террористы, во вторую – все остальные.
Шейн представляла собой тот редкий случай человека или нелюдя, чья работа согласовывалась с внутренними убеждениями. Что было прекрасно для качества работы и совершенно, просто чудовищно для политических игр, в которые ее втянули. С новой должностью ее жизнь решительно усложнялась. И пока Шейн не понимала насколько. В мирное время Верховный Инквизитор не являлся членом Совета Капитула. Но вдруг права Монтгомери, и мирного времени осталось не так много?

- Говорят, что кухня здесь хорошая, - решила отвечать с конца вампирша. По крайней мере так утверждали те маги, с которыми она была знакома, а у них обычно более взыскательный вкус, чем у тех же оборотней.
- Но я только пью.

И надо сказать, большинство вампиров, которых знала Шейн, и которые не утратили связей с людьми, делали точно также. Человеческая еда казалась (по крайней мере мисс Куинн) по вкусу как картон, а вот напитки были ничего, особенно кофе и алкоголь. И такие пристрастия к кофе делали их более людьми. Точно так же, как привычка дышать. Мимикрировать под смертных необходимо нелюдям, тем более столь отличающимся от них. Это усваивал каждый вампир, который хотел прожить относительно долгую и относительно счастливую жизнь. И в отличие от многих, Шейн такие правила игры устраивали.

Здесь она была солидарна с той самой владелицей заведения, в котором они сейчас находились. Вампиры и нефилимы (но их мало и вообще кому какое дело?) больше всех потеряют от интеграции магического мира с человеческим. Никому не хотелось становиться объектом опытов, отдавать свою кровь «на разработку лекарств от смертельных болезней» и получать лицензии на питание не только от магических органов власти, но и от человеческих, и регистрироваться, когда ты приезжаешь в город. Свобода на этом закончится.

- Никак не могу понять, - поделилась Шейн, - Вы предлагаете помощь или угрожаете? Или и то, и другое вместе?
Из всех, кто работал в ОсЭкс, новоиспеченный Верховный Инквизитор относительно доверяла только одному коллеге, и вот ирония, именно он был главой антитеррористического отдела в ОсЭкс, и ему еще предстояло «отмыться» от того, что его непосредственное начальство оказалось в сговоре с террористами. И «кадрового резерва» у Куинн не было. И похоже, это могло быть проблемой.
- Я проверю всех, кто занимает хоть сколько-то значимые должности. Возможно, в ОсЭкс грядет чистка.
Шейн понимала, что они все равно не найдут всех. Наверняка будут те, кто замазан, но это единицы. Большинство отделается дисциплинарной проверкой, пересдачей нормативов и легким испугом. И все еще будет неизвестно, кому лично она может доверять.

Как же мало кардинал знала о Шейн, и как же много проецировала. Возможно, это было даже плюсом. Действительно, Шейн не приняла бы помощи от Господа Бога… как раз потому что это Господь Бог, а не потому что не была способна к командной работе. Будь это так, у нее не было бы своей компании. О нет, мисс Куинн умела играть и в команде, и в иерархии. Только не забывала, что в итоге выигрыш или проигрыш все равно будет индивидуален, потому что главный проигрыш – это смерть, а умираем мы всегда в одиночестве.
Кстати, о смерти. Вампиры – самые трудноубиваемые существа – большинство сходилось на этом. И тем не менее, Шейн была уверена, что ей грозила смерть прямо сейчас. От скуки.

Разговаривать с кардиналом Монтгомери было мучительно. Далеко не все члены Конклава и Капитула были настолько скучными. И здесь же таилась угроза – когда тебе скучно, ты теряешь контроль, думаешь о своем, начинаешь меньше фильтровать слова, мимику и все остальное. Был ли на это расчет, Инквизитор не знала, но поддаваться не спешила.

«Может на нас кирпич упадет? Жаль, что в заведениях Кары все настолько благопристойно.»
Шейн смотрела на свой стакан. Остатки виски смотрели на нее. Оба участника процесса не были удовлетворены.
- Благодарю за совет, - мисс Куинн улыбнулась одними губами. По ее глазам сейчас было невозможно ничего прочесть. Она не была дурой и не собиралась вычищать половину инквизиции. Такие структуры работают так, как работают, не просто так. Мелкие проблемы неизбежны, главное – чтобы не было крупных, и чтобы можно было доверять хотя бы главам отделов. Все остальное – дело наживное.
- Я думаю, вам не хуже меня известно, что наш главный враг – MSRP. По сравнению с ним любые открытые сторонники объединения с людьми – лютые консерваторы.
Шейн все меньше понимала к чему этот разговор Монтгомери. Она действительно полагала, что если Куинн обладает какой-то супер новой или супер тайной информацией, то она просто так поделится ей с кардиналом?

Скоро они будут не одни. Обостренные чувства вампира уловили новое присутствие одного крайне говорливого нефилима. А вскоре появился и сам мистер Хоффманн.
Шейн поморщилась, когда мужчина садился - на обостренный слух скрежет стула действовал ужасающе. Но судя по выражению лица кардинала, ее визави беспокоил отнюдь не стул, а сам Натаниэль. Интересно, какие у них отношения? Мисс Куинн мало интересовалась политикой, но теперь придется. И надо сказать, инквизитор была настроена скептически. Может, кардинал Монтгомери была интересной личностью, только вот личность эту узнавать не особо хотелось, а стоило Шейн представить, что кто-то может с кардиналом еще и спать, желудок сжался так, как будто Шейн сидела не за столом, а как минимум в истребителе во время исполнения фигур высшего пилотажа. Хорошою что желудок у вампирши был крепким. И пустым.

- Мистер Хоффманн! - Шейн пришлось сделать усилие, чтобы не показать, как она рада приходу нефилима. И дело тут было не в нем как таковом, а в том, что выбирая между кирпичом и приходом Хоффманна, мисс Куинн уверенно выбрала бы второе.

«А я бы с вами не спорила», - подумала Шейн, на мгновение опустив ментальную защиту, позволяя нефилиму прочесть свои мысли. С Хоффманном это всегда была опасная игра, но кто не рискует, тот не пьет шампанское, которое столь любезно предоставил господин Хоффманн.

Интересно, знала ли кардинал Монтгомери о том, что сделал для Шейн Хоффманн в 1965 году? Что он в каком-то смысле был ответственным за то, что сейчас они в принципе говорили? Все письменные материалы об этом были уничтожены в том же далеком году, но кардинал тогда жила и здравствовала. Другое дело, что вряд ли ее интересовала история рядового егеря I класса.

- Почти уверена, что ваш отпуск в безопасности, - усмехнулась Шейн, - Но если что-то изменится, все члены Капитула и Конклава точно получат уведомления.
Интересно правда как выглядели бы эти уведомления. Но Куинн почему-то была уверена, что таким, как конкретно этот нефилим, революции не очень страшны.